ИВАН ЮТИН

И парни, и девчата

в Берёзовке живут -

такие, что от счастья

я втягивал живот,

когда они, ввалясь

в запыханный автобус,

к экзаменам готовясь,

потягивались всласть!

​

Им до меня нет дела,

хоть как меня одень:

зачётная неделя,

солнечный день.

На девочках скульптурные

коротенькие маечки,

и мускулы культурные

у двухметровых мальчиков.

​

Луга кругом Берёзовки.

Раздолие коровье!

С того они и розовы,

и крепкого здоровья.

И вроде город рядом,

а трасса - далеко,

и не прогоркло ядом

парное молоко.

​

В ложбиночках попрятана,

картошечку лелея, -

идёт как будто впрямь она

от Лыбеди и Леля.

...И парни, и девушки

экзамены сдадут.

Не уезжайте, детушки!

Останьтесь тут!

​

Вам наврано, что в городе -

красивое житьё?

Свободное и гордое -

твоё, твоё, твоё?

А как же, красивущее!

Гляди: за бульбу водки

друг дружке космы выщипали

и хари рвут сивушные

бомжихи-прошмандовки!

​

Под рёв и скрежет музыки,

где волчий ресторан - 

отваливается от мусорки

сытый ветеран!

Свободные и гордые,

работницы несут

по двадцать семь абортов

домой - на страшный суд.

​

Сержантишку милиции

доцент обходит в страхе,

и тащатся молиться

безумные старухи.

Ну что, ещё не терпится? -

Так прочего страшней,

что этим и исчерпываеися

перечень людей.

​

А дальше - с червяками

живые мертвецы

в экране, в исполкоме,

и около, и кроме,

и лапают руками

Фемидины весы.

Вас ждут уже сотрудники,

чья должность дорога.

Под формой - трупики,

копыта да рога.

​

Да ты не веришь, парень?

Смотри, смотри, смотри:

я сам-то весь ошпарен,

до красного внутри!

Я от тоски развариваюсь,

я на куски разваливаюсь,

кусок - врастает в землю,

другой - срывает куш

и весь пропитан "зеленью"...

(In God we trust,

the rest pay cash.)

​

У нас на всех три пальца,

на всех - тавро...

...Кончай трепаться!

Подъехали к метро.

И брови гуще сдвинув,

а губ овал твёрд -

идут, мои родимые.

Ныряют в город.