ИВАН ЮТИН

Мне кажется, в моей стране - весна?

В дерьме копался апокалипсис,

мудрец истыкал палкой небеса -

там сонной паклей облака неслись

и капал кислый снег на Веснина.

​

Мне кажется - в моей стране весна!

Я стану облаком: глядеть на лики юношей,

смешные губы влагой облекать -

бегут на кафедру военную. И шея

выглядывает из воротника

​

у одного. Ещё не научился

от ветра прятать горло в петлю шарфа

и, как февраль выгадывает числа,

выгадывать затяжку из окурка -

вот мой герой, досель не бравший девку.

Рвёт на ходу застёжку: жарко.

Он бреется по понедельникам

и вся его одежда пахнет чистым.

​

...Ну что за положительный герой?

Пусть он хотя бы опоздает,

пускай подумает: "Вот блин, херово!"

А он всю ночь летал за поездами

там, под Холодною Горою.

​

...Когда поезда

пронзают ночь,

и в тупиках

свистят маневровые,

ты сам тогда

умри - не уснёшь,

и сердце так:

неровно-неровно.

​

Буферный лязг

и угольный дух,

но высунулся в форточку в трусах -

и почему-то подумал вдруг

о непрочитанных "Алых парусах"...

​

Он опоздал. Он посмотрел на небо.

Снег перестал, и сразу развиднело:

промытая проталинами даль

была - как зелёные недра

спрессованного под камнями льда.

​

Он опоздал. Теперь туда нельзя:

там выговор. Идёт к врачу за справкой,

и всяческая лживая возня.

(В юнце по капле мизерного зла

накапливается гроза -

и в душу мужа молнию вонзает!)

Он шёл по Пушкинской. Стояли в лужах лавки.

​

Кругом цвело собачие дерьмо,

а в небе - только облачко одно

(вы помните, что это я слежу за ним).

Через дорогу кладбище вело

усталый счёт заблудшим нашим жизням.

​

...Они ждали его у пьедестала,

пырнули ножом - хотели денег.

Там, где девушка с обломком весла,

он умирал.

И меня не стало -

над всей Испанией безоблачное небо.

Исполнилась чаша небесного гнева.

​

Мне кажется, в моей стране весна.